Вселять надежду – не значит обнадеживать напрасно... (с)
- Помню, как 1 апреля еще в советское время мы приехали с Аркадием Аркановым в Одессу. Весна, солнышко, на улице появились первые автоматы с газированной водой. Правда, воду еще к ним не подключили. Поэтому над каждым из автоматов висело объявление: «Автомат не работает - нет воды». Аркан как их увидел, так его глаза и загорелись.
- Мне неудобно, а тебя никто не знает, - говорит он. - Давай перевесь одну из этих табличек вон на тот телефон-автомат! Посмотрим, что будет.
Я сделал все, как он предложил. Мы спрятались за углом и стали подленько подглядывать. Первый же одессит, который подошел к телефону-автомату, прочитал, что написано на дощечке, раздраженно стукнул по автомату кулаком и в сердцах воскликнул:
- Надо ж, и тут, негодяи, воду отключили!
Тогда я впервые услышал, как Арканов смеялся в голос.
Ну а меня с группой товарищей забавно разыграл Александр Ширвиндт. Правда, чтобы его розыгрыш по достоинству оценить, надо знать, что это было начало 90-х. Роксана Бабаян, Александр Ширвиндт, Михаил Державин, Михаил Жванецкий и я летали к нашим общим друзьями, бывшим москвичам, в Кельн на свадьбу их сына. Каждая поездка, да еще в капстрану, в то время была даже для нас, известных артистов, как глоток воздуха для рабочего цементного завода. Тем более, на халяву. Обменники в стране появились. Но валюты было мало. К примеру, в 91-м году в Берлине я положил на счет в банке 300 марок, чтобы со временем получить проценты. На два года! И всерьез расстроился, когда через год узнал, что марка по отношению к доллару подешевела и я потерял десять марок.
Так вот, после трех фантастических дней, проведенных в Кельне, мы возвращались все вместе в Москву. Для начала выпили за удачную поездку. Стали хвастаться покупками: кто приобрел магнитофон, кто костюм, кто галстук, кто туфли, кто машинку для выбривания волос из ноздрей, кто косточку для любимой собаки… И вдруг Ширвиндт, который все это время больше молчал, заявляет:
- Должен сознаться, господа, что мы с Наташей купили в Кельне землю!
- Как землю? Где?!
- В самом центре Кельна! - не без гордости признался Ширвиндт.
В голове у каждого пронеслись различные мысли. Неужели Ширвиндт еще занимается бизнесом? Торгует нефтью, бензином, сжиженным газом? А может, получил наследство? Первым решился на уточняющий вопрос Жванецкий:
- И сколько же соток?
Мы все замерли в ожидании смертельного приговора нашим «блошиным» покупкам.
- Да немного… - довольно небрежно ответил Ширвиндт. - Наташа, покажи.
И его супруга вытащила из шуршащего пластикового пакета глиняный горшок с удивительно красивым и необычным домашним цветком. Который рос, естественно, из земли…
- Мне неудобно, а тебя никто не знает, - говорит он. - Давай перевесь одну из этих табличек вон на тот телефон-автомат! Посмотрим, что будет.
Я сделал все, как он предложил. Мы спрятались за углом и стали подленько подглядывать. Первый же одессит, который подошел к телефону-автомату, прочитал, что написано на дощечке, раздраженно стукнул по автомату кулаком и в сердцах воскликнул:
- Надо ж, и тут, негодяи, воду отключили!
Тогда я впервые услышал, как Арканов смеялся в голос.
Ну а меня с группой товарищей забавно разыграл Александр Ширвиндт. Правда, чтобы его розыгрыш по достоинству оценить, надо знать, что это было начало 90-х. Роксана Бабаян, Александр Ширвиндт, Михаил Державин, Михаил Жванецкий и я летали к нашим общим друзьями, бывшим москвичам, в Кельн на свадьбу их сына. Каждая поездка, да еще в капстрану, в то время была даже для нас, известных артистов, как глоток воздуха для рабочего цементного завода. Тем более, на халяву. Обменники в стране появились. Но валюты было мало. К примеру, в 91-м году в Берлине я положил на счет в банке 300 марок, чтобы со временем получить проценты. На два года! И всерьез расстроился, когда через год узнал, что марка по отношению к доллару подешевела и я потерял десять марок.
Так вот, после трех фантастических дней, проведенных в Кельне, мы возвращались все вместе в Москву. Для начала выпили за удачную поездку. Стали хвастаться покупками: кто приобрел магнитофон, кто костюм, кто галстук, кто туфли, кто машинку для выбривания волос из ноздрей, кто косточку для любимой собаки… И вдруг Ширвиндт, который все это время больше молчал, заявляет:
- Должен сознаться, господа, что мы с Наташей купили в Кельне землю!
- Как землю? Где?!
- В самом центре Кельна! - не без гордости признался Ширвиндт.
В голове у каждого пронеслись различные мысли. Неужели Ширвиндт еще занимается бизнесом? Торгует нефтью, бензином, сжиженным газом? А может, получил наследство? Первым решился на уточняющий вопрос Жванецкий:
- И сколько же соток?
Мы все замерли в ожидании смертельного приговора нашим «блошиным» покупкам.
- Да немного… - довольно небрежно ответил Ширвиндт. - Наташа, покажи.
И его супруга вытащила из шуршащего пластикового пакета глиняный горшок с удивительно красивым и необычным домашним цветком. Который рос, естественно, из земли…